Валуев В.А.

E-mail: ValuyevVA@mail.ru

// Редкие и исчезающие виды животных и растений Республики Башкортостан. 2015. № 8.  С. 3-8.

   При анализе очерков о земноводных Башкирии (составитель Н.М. Самойлова) в глаза бросается не только незнание автора состояния этих животных на территории республики, но и географии самой территории.
Так, в очерке «Гребенчатый тритон» составитель указывает, что данный вид зарегистрирован в 8 административных районах РБ. На представленной карте с границами административных районов действительно представлено 8 красных кружков – как надо полагать, мест регистрации гребенчатого тритона. Однако, на карте ни в Белорецком, ни в Благовещенском районах места встреч не указаны; что показывает на неосведомлённость составителя в географии республики. Тут же возникают вопросы: 1) откуда составитель взял данные о нахождении гребенчатого тритона в Белорецком и Благовещенском районах, если в ссылках об этом ничего не говорится; 2) как составитель очерков для Красной книги может дать что-либо полезное в информационном плане, если он не знает сам, где находится? Если такая ситуация не обескураживает руководство МПР РБ, то это означает, что составителем Красной книги Республики Башкортостан может быть любой человек не имеющий понятия ни о животном мире республики, ни о том, где она находится. В сущности, как показывает дальнейший анализ данной Красной книги – так оно и есть.
В этом же очерке составитель в подразделе «Принятые и необходимые меры охраны» даёт рекомендацию: «запрет хозяйственного использования заселённых видом водоёмов, сокращения в них численности хищных рыб». Здесь составитель противоречит сам себе – если сокращать численность хищных рыб, то это следует, как нам видится, делать с помощью отлова (не отравлять же водоём!). А отлов рыбы – есть не что иное, как хозяйственное использование. Если же уничтожать хищных рыб, то следует уничтожать и птиц, питающихся земноводными – цапель, выпей и т.п. и млекопитающих – выдру, норок и других, которые могут поймать тритона в мелкой луже и на суше. Как же тогда согласовать уничтожение животных в ООПТ, в которых водится гребенчатый тритон? Данные рекомендации указывают на формальный подход Н.М. Самойловой к доверенной ей задаче создания Красной книги РБ.
В подразделе «Численность …» составитель сообщает: «Современных данных по численности нет. Причины снижения численности – загрязнение водных биотопов, изменение среды обитания, хищничество интродуцированных рыб, отлов любителями».
Разберём, правду ли сообщает Н.М. Самойлова?
1. «Современных данных по численности нет».
Если у составителя этих данных нет, то на каких основаниях он указывает на снижение численности?
2. Если составитель понятия не имеет о географическом расположении даже административных районов республики, то, на каком основании зиждется утверждение: «загрязнение водных биотопов»? Разве был проведён составителем анализ загрязнения хоть одного водоёма?
3. На каком основании Н.М. Самойлова утверждает: «..изменение среды обитания»? То, что она ни разу не была ни на одном из мест обитания гребенчатого тритона, ясно из представленного списка «Источники информации». Так как же она может рассуждать о динамике – изменилась ли среда обитания или нет? Опять же возникает вопрос – если изменилась, то за какой срок и кто, и как может это подтвердить?
4. Составитель очерка утверждает, что причиной снижения численности гребенчатого тритона является «хищничество интродуцированных рыб». У читателя возникают вполне обоснованные сомнения.
Во-первых, из приведённого выше ясно, что у составителя нет никаких данных о том, каких хищных рыб интродуцировали в водоёмы восьми перечисленных им районов РБ, когда и в каком количестве.
Во-вторых, неужели «местные – не интродуцированные» хищники не поедают гребенчатого тритона?       Если это так, то на чём это их поведение основывается? На дружбе?
5. Н.М. Самойлова утверждает, что причиной снижения численности гребенчатого тритона является и «отлов любителями».
Опять возникают сомнения в правильности приводимого довода. На каком основании составитель очерка это утверждает? Она знает количество выловленных любителями гребенчатых тритонов (причём в каждом из 8 районов)? Вряд ли. Если подразумевается, что любители знают больше местообитаний этого животного, чем составитель очерка, то следовало бы им составлять этот очерк, а не Н.М. Самойловой. Кстати, если данное предположение верно, то это большой минус МПР РБ, как руководству, не способному создать компетентный коллектив.
В очерке «Травяная лягушка» составитель (Н.М. Самойлова) сообщает о районах РБ, где встречен данный вид, и показывает на карте места находок. Следует отметить, что все места, где была встречена эта лягушка, Н.М. Самойлова позаимствовала из публикации В.Ф. Хабибуллина. Причём опять же, как и в очерке про гребнистого тритона, проходит халатная неаккуратность. Например, составитель указывает на обитание травяной лягушки в Иглинском районе, а на карте это не отмечено. Составитель, ссылаясь на работу В.Ф. Хабибуллина указывает, что травяная лягушка встречена в Баймакском, Зилаирском и Учалинском районах, что не верно, т.к. этот автор, наоборот, указывает, что в этих районах данная амфибия не найдена.
Точки находок на карте Н.М. Самойловой и В.Ф. Хабибуллина не совпадают, что говорит о том, что Н.М. Самойлова созидала карту по принципу «истина где-то недалеко».
Как и у В.Ф. Хабибуллина, ни на карте, ни в подразделе «Распространение» Н.М. Самойловой нет указание на встречу данного вида на северо-востоке республики; хотя это опубликовано ни на какой-то конференции, а в сборнике «Редкие и исчезающие виды животных и растений Республики Башкортостан» издающийся с 2009 г. Уж выпуски этого-то сборника составитель Красной книги Башкирии должен был смотреть в первую очередь; а Н.М. Самойлова о нём и не подозревает. Вот ещё один огромный минус использования знаний «не местных» специалистов.
Составитель очерка утверждает, что: «Редкость обусловлена… большим количеством врагов». Видимо, Н.М. Самойлова не знает, что у остромордой лягушке на территории Башкирии врагов никак не меньше. Поэтому данную причину следует отклонить.
Другие причины редкости травяной лягушки:
1. «изменение и загрязнение местообитаний» – нельзя принимать во внимание, т.к. прежде чем это утверждать, необходимо иметь данные по состоянию этих местообитаний как в настоящее время, так и в предыдущее.
2. «гибелью на дорогах» – также не является доводом, т.к. по причине редкости этого вида и удалённости его от автомагистралей процент гибели от машин должен быть мизерный.
3. «отловом и уничтожением людьми» – рассматриваться в принципе не может, т.к. в Башкирии, по крайней мере, население не страдает маниакальной агрессивностью к травяной лягушке; оно также не использует данный вид в пищу. Поэтому специально отлавливать травяных лягушек с целью их уничтожения – могут только «залётные специалисты».
Призыв составителя в подразделе «Принятые и необходимые меры охраны»: «Необходимы дополнительные исследования для уточнения мест обитания ..» несколько опоздал. К этому взывал ещё 10 лет назад В.Ф. Хабибуллин. Вот как раз с 2004 г. по 2014 г. – это и было время на «дополнительные исследования», которые должен был провести составитель очерка.
Очень несостоятельно выглядит довод, что лимитирующим фактором является «расположение популяции на восточной границе ареала вида». Видимо, составитель по-своему понимает значение слова «лимитирующий». Если же Н.М. Самойлова разумеет под ним понятие «ограничение», то тогда какие она собирается принять меры охраны по устранению этого фактора?
В очерке «Прудовая лягушка» составитель (Н.М. Самойлова) также оперирует чужими данными, причём из них только одна работа (Зарипова и др., 2014) посвящена состоянию этого вида в Башкирии за последние 10 лет. Однако и тут имеется «нестыковка», т.к. эта работа посвящена земноводным только городских территорий. Собственных исследований у составителя очерка нет. Данных ни своих, ни чужих – у неё тоже нет. То, что составитель утверждает, что причиной снижения численности является: «сооружение бетонированных вертикальных набережных на берегах прудов и озёр» говорит о том, что автор этого очерка даже понятия не имеет о состоянии мест обитания прудовой лягушки в Башкирии. Где она видела вертикальные бетонные набережные, остаётся только догадываться.
В подразделе «Численность …» составитель сознаётся, что об этом ничего не знает; и это ей не мешает ей утверждать о происходящем снижении численности!
Касательно убеждения составителя: «Причины снижения численности: осушение и разрушение водоёмов», – лишнее доказательство полного незнания ситуации с прудовой лягушкой в Башкирии. Какой водоём, где обитали прудовые лягушки, разрушили? И каким образом происходило это разрушение?
Что означает утверждение составителя: «Бессмысленное уничтожение человеком»? Следует здесь отметить, что не каждый зоолог отличит прудовую лягушку от озёрной; как же их отличает друг от друга население республики, для того, чтобы «бессмысленно» их уничтожать?
Что касается утверждения составителя о гибели прудовой лягушки под машинами, то следует заметить, что автор данной рецензии проехал по дорогам республики не одну сотню километров – и ни разу не видел задавленной прудовой лягушки. Где данную информацию почерпнула составитель очерка? И стоит ли ей доверять?
Рекомендация составителя очерка по необходимым мерам охраны –«Пропаганда охраны вида» шокирует специалиста. Ведь, чтобы отличить прудовую лягушку от озёрной, – её следует, – поймать. Вот такой способ охраны! Не лучше ли тогда не охранять – меньше лягушек помрут от инфаркта во время их ловли.
Исходя из вышеизложенного, можно констатировать, что в Самойлова Н.М. (составитель очерков) отнеслась к своей работе халатно. Она даже не смогла правильно переписать уже имеющиеся данные. Собственных данных у неё нет. Поэтому представленный ею труд следовало бы уничтожить, чтобы он не дезинформировал ни МПР РБ и РФ, ни правительство РБ и РФ, ни граждан страны, ни мировую общественность.